На латинском слово «insula» означает «остров». И гормон, получивший свое название от этого слова – инсулин, – становится поистине спасительным островом для миллионов людей, больных сахарным диабетом. Однако участь немногих отечественных предприятий, взявшихся за производство инсулина, тоже наводит на мысли об острове – осаждаемом ветрами-бурями, удаленном от торговых путей, даже не обозначенном на красивых государственных картах.
И на таком-то «острове» вот уже десять лет каким-то непостижимым образом живет, пыхтит, мыслит, творит оболенское предприятие «Национальные биотехнологии» — единственное в России, производящее генно-инженерный инсулин «полного цикла» — от субстанции до лекарственных форм.
На свой первый круглый юбилей руководство предприятия созвало гостей – главных врачей-иммунологов из разных регионов России. Кстати, двое докторов так и не попали на это мероприятие – московский аэропорт не дал «добро» на посадку из-за сильного тумана. Да и остальным пришлось изрядно «покрутиться», прежде чем найти в лесах оболенской пром-зоны корпус предприятия. Среди безжизненных коробок ветхих или полуразрушенных строений здание «Национальных биотехнологий» выглядело единственным сохранившимся очагом научной жизни. Тоже «остров», в какой-то мере…
Как признался директор ОАО «Национальные биотехнологии» Алексей Степанов, этот праздник, кроме всего, еще и своеобразная «раскрутка» оболенского производства. Ведь покупается российский инсулин очень и очень неохотно, при том, что стоит он меньше, чем импортный, качество его соответствует всем стандартам, а единственный покупатель данной продукции – государство.
— Мощности нашего предприятия хватило бы на то, чтобы обеспечить 8% инсулиновых нужд России. Но получается, что обеспечиваем лишь 1%. Мы готовы и можем выпускать до 800 тысяч флаконов в год. Но, например, за этот год нам удалось реализовать только около 50 тысяч – небольшими партиями в десять регионов России, – с горечью в который раз констатирует Степанов. – В чем причина? В том, что рынок инсулина чрезвычайно коррумпирован. Просто кому-то выгодно закупать дорогую американскую, польскую, датскую продукцию. И получается, что если эти страны по каким-то политическим соображениям перестанут продавать в Россию инсулин или субстанцию для него, мы окажемся в критическом положении: больных диабетом больше двух миллионов, а предприятий, способных обходиться только своими силами, нет. На их оснащение и запуск уйдут месяцы, но вы понимаете, что инсулин нужен людям ежедневно…
Возникает вопрос: каким же образом «Национальные биотехнологии» все-таки держатся на плаву, содержат штат из 160 сотрудников и имеют достойное техническое оснащение? Когда 10 лет назад предприятие по выработке отечественного инсулина только-только задумывалось, у этого проекта были сильные покровители, настоящие российские гиганты — Минздрав и Газпром. Для введения производства в строй из разных концов страны были выписаны ученые-микробиологи, всего 40 человек (многие из них остались в Оболенске и работают по сей день).
Но очень быстро поддержка «шефов» совершенно перестала ощущаться, и тогда новорожденное производство «усыновил» Петр Родионов — влиятельный человек, некогда бывший заместителем Рэма Вяхирева, а впоследствии ставший руководителем крупной фармацевтической компании «Герофарм». С тех пор он неизменно «подпитывал» в экономическом плане убыточное предприятие за счет доходов своей компании. Эта финансовая схема не является секретом. Петр Родионов, прибывший на торжества вместе с сыном и дочерью, занятыми в семейном бизнесе, доступно рассказал о ней собравшимся, а также согласился на внесение своего имени во вновь учрежденную «Книгу почета» предприятия за номером один. И, с одной стороны, можно было бы порадоваться за ученых, оказавшихся на таком пересечении обстоятельств и интересов, а с другой… А с другой стало очень обидно за них – вынужденных десять лет честно вкалывать, но даже в юбилей слышать – увы! – справедливое определение — «убыточно».
К неподъемным проблемам российского инсулинового производства в этот праздничный день возвращались не раз, в том числе, за «круглым столом» для гостей. По мысли организаторов, он должен был пройти в форме краткого, но содержательного отчета Алексея Степанова, а на деле разросся в дискуссию и затянулся на несколько часов. Уж очень много вопросов накопилось у обеих сторон. Самые острые касались активно продвигаемого медицинской «верхушкой» страны аналогового инсулина.
– Что это такое, объясните мне, как доктора, – искал поддержки у слушателей Алексей Вячеславович. – Как я понимаю, это инсулин, в котором изменена структура гена человека, иными словами – генно-модифицированный. В Англии, Германии и США его запрещено применять детям и беременным женщинам. В остальных развитых странах это препарат выбора: хочешь пользоваться им – пользуйся, но нигде он не является единственно возможным, обязательным. Потому что еще до конца не изучены последствия его применения. Они могут сказаться и через поколение. А что у нас? Послушать некоторых высокопоставленных медиков, так этот инсулин – самый лучший и нам надо немедленно переходить на него. Нам даже пытались внушить «сверху», что Всемирная организация здравоохранения запретила все другие виды инсулина. Мы навели справки – ничего подобного не было… То же самое происходило в России с генно-модифицированной соей. Слава Богу, сейчас ее использование запретили, но прошло три поколения. Мы гробим свой генофонд.
Медики согласно кивали. Сейчас даже профану понятно, что использование генно-модифицированных продуктов может иметь непредсказуемые последствия. Но ведь и у них есть некоторые преимущества. Кто-то робко высказал мысль, что аналоговые инсулины применять гораздо удобнее, чем наши, генно-инженерные: не нужно высчитывать часы, укололся – и спокоен. Зашел разговор о необходимости внедрения в производство новых лекарственных форм, и оказалось, что на предприятии уже разработан и прошел стадию доклинических испытаний таблетированный инсулин. О нем, а также о других изобретениях «НБТ» Алексей Степанов рассказывал с осторожной гордостью, словно заранее боясь, что и этой научной удаче придется пойти унизительным путем бюрократических проволочек.
– Сделать таблетку – очень трудная задача, потому что инсулин легко разлагается в желудке и в 12-перстной кишке его практически не остается. Также непросто рассчитать дозировку. Но с помощью наших коллег, ученых-ядерщиков, мы создали препарат, который на 70% всасывается в кишечнике, организует депо в печени и по мере надобности из этого депо выходит. Еще два препарата мы создали на основе молекулы проинсулина. Один из них эффективен в борьбе с осложнениями сахарного диабета, связанными с сосудистыми заболеваниями – отслоением сетчатки, трофическими язвами. Предполагается, что он будет выпускаться в форме таблеток, капель и инъекций. Но наиболее интересен третий препарат. Более 40 лет ученые пытаются создать вакцину против сахарного диабета. Проблема в чем? Проинсулин нельзя использовать дольше трех месяцев – на него нарабатываются антитела, что грозит анафилактическим шоком. При помощи ядерной технологии этого эффекта удалось избежать. Это будет препарат лечения сахарного диабета. На животных он работает, теперь ему предстоит пройти ряд доклинических, а потом клинических испытаний…
После семинара окрыленные хорошими новостями медики накинули привычные халаты, натянули бахилы и во главе с директором производства Александром Байдусем отправились на экскурсию по производству. Сам Александр Николаевич приехал в Оболенск 10 лет назад, в составе бригады микробиологов, «поднимавшей» производство, да так тут и остался. Одна дама в толпе «экскурсантов» всю дорогу рассказывала коллегам, что Байдусь – гениальный ученый, чье имя должно значиться в учебниках. И пусть никого не вводит в заблуждение его чиновничий костюм – это только по случаю праздника. И правда, создавалось впечатление, что Александр Николаевич и с завязанными глазами может пройти по узким коридорам, лабораториям и боксам, где во множестве разнообразных, огромных и миниатюрных агрегатов протекает тонкий, сложный, непостижимый процесс.
На складе готовой продукции Александр Николаевич продемонстрировал гостям баночку со стандартным образцом генно-инженерного инсулина, который используется контрольными органами для тестирования отечественных и импортных препаратов, то есть служит эталоном данного продукта. И производят его именно в Оболенске! Впрочем, этим внимание государства к предприятию, похоже, исчерпывается.